ПАРТИЯ "КИЕВСКАЯ РУСЬ"
Пятница, 29.03.2024, 17:05
Приветствую Вас Гость | RSSГлавная | Регистрация | Вход
Меню сайта
Категории раздела
НАШИ АКЦИИ [198]
Акции проведенные Партией "Киевская Русь"
СЛОВО ВОЖДЯ [108]
Обращения и выступления Председателя Партии "Киевская Русь" Павла Борисовича Баулина
ПРАВОСЛАВНО-СЛАВЯНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ [101]
Материалы о православно-славянской цивилизации
Заметки [964]
Заметки иных авторов
Статистика
Главная » 2013 » Апрель » 24 » Новые технологии социальной инженерии в действии
18:42
Новые технологии социальной инженерии в действии

9 июля 2012 года на Совещании послов и постоянных представителей России президент России Владимир Путин, пожалуй, впервые обратил внимание отечественной дипломатии на необходимость использовать в работе "мягкую силу". Это подразумевает "продвижение своих интересов и подходов путем убеждения и привлечения симпатий к своей стране, основываясь на ее достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре и интеллектуальной сфере". Президент признал, что "образ России за рубежом формируется не нами, поэтому он часто искажен и не отражает ни реальную ситуацию в нашей стране, ни ее вклад в мировую цивилизацию, науку, культуру, да и позиция нашей страны в международных делах сейчас освещается как-то однобоко. Те, кто стреляет и постоянно наносит ракетные удары тут и там, они молодцы, а те, кто предупреждает о необходимости сдержанного диалога, те вроде как в чемто виноваты. А виноваты мы с вами в том, что мы плохо объясняем свою позицию. Вот в чем мы виноваты".

Пришло время исправлять допущенные ошибки, искупать прежнюю вину: "мягкая сила" становится одной из опор российской внешней политики.

Концепт и концептуалисты soft power

Роль и значение "мягкой силы" (МС), которая использовалась еще в подготовке крушения советской системы и вплоть до реализации проекта "твиттер-революций" в арабском мире, постоянно возрастает. Сегодня практически ни одно даже малозначимое событие в мировой политике не происходит без использования МС, многократно усиленной новейшими информационными и когнитивными технологиями. Более того, в современных условиях именно "мягкая сила" зачастую обеспечивает информационную артподготовку, готовит плацдарм для прямого военного вмешательства.

Различные способы воздействия на сознание, методы ненасильственной обработки властных и иных групп известны давно. Об этом писали Н. Макиавелли и французские энциклопедисты, Г. Торо и М. Ганди, Т. Лири и Р. Уилсон. Однако появление стройной не столько научной, сколько сугубо практической концепции soft power связано с именем Джозефа Сэмюэля Ная, профессора Публичной административной школы им. Дж. Кеннеди в Гарвардском университете, члена американской Академии искусств и наук и Дипломатической академии. Главным достижением Ная стало не только концентрированное и емкое описание природы и значения "мягкой силы", которая сыграла определенную роль в холодной войне, но и определение ее возможностей, которые в ХХI веке, веке информационных технологий и когнитивных войн, становятся поистине неограниченными.

Сам термин "мягкая сила" был предложен Наем в 1990 году, и лишь спустя 14 лет, в 2004 году; вышла его, пожалуй, самая известная книга - Soft Power: The Means to Success in World Politics (Мягкая сила: Средства достижения успеха в мировой политике). В настоящее время Най активно продолжает свои исследования и формирует повестку "умной власти" для нынешней администрации Белого дома, понимая ее как "способность объединять в различных контекстах жесткие и мягкие ресурсы власти в успешные стратегии".

Успехи в продвижении концепции "мягкой силы" связаны, конечно, не с ее научной значимостью, а с ее широким использованием в большой политике: наработки Дж. Ная были учтены правительством США при принятии важнейших политических решений. В 1977–1979 годах он - помощник заместителя госсекретаря США по вопросам поддержки безопасности, науки и технологии, председатель группы Национального совета безопасности по вопросам нераспространения ядерного оружия. В администрации Клинтона Най работал помощником главы Пентагона по международной безопасности, возглавлял Национальный совет по разведке США, а также представлял США в Комитете по вопросам разоружения при ООН. В ходе президентской кампании Дж. Керри претендовал на место советника по национальной безопасности.

Помимо этого Най был старшим членом Института Аспена (США), директором Аспенской стратегической группы и членом Исполнительного комитета Трехсторонней комиссии, участником ряда заседаний Совета по международным отношениям. Институт Аспена был основан в 1950 году миллиардером Уолтером Папке - одним из инициаторов 68-й директивы Совета национальной безопасности США, закрепившей доктрину холодной войны. Сегодня институт возглавляет Уолтер Исааксон, бывший председатель и главный исполнительный директор CNN и журнала Time, а в Совет правления входят такие знаковые фигуры, как принц Саудовской Аравии Бандар бин Султан, бывшие госсекретари США Мадлен Олбрайт и Кондолиза Райс, президент корпорации "Дисней" Майкл Айснер, заместитель генсека ООН Олара Отуну, бывший глава Совета ЕС и НАТО Хавьер Солана и др. Иными словами, Аспенская группа - это закрытый клуб высокопоставленных политиков, разрабатывающих стратегии мироустройства. Возвращаясь к Наю, отметим, что он успел побыть директором в Институте исследований безопасности "Восток - Запад" и в Международном институте стратегических исследований, а при Обаме привлечен сразу к двум новым исследовательским проектам - в Центр за новую американскую безопасность и в Проект реформы национальной безопасности США.

Подобные переходы из науки в политику, из политики в разведку, из разведки в науку и т.п. - широко распространенная на Западе практика. Достаточно вспомнить Зб. Бжезинского, Ф. Гордона, Г. Киссинджера, М. Макфола, К. Райс. Эта практика призвана продвигать и реализовывать интересы тех или иных элитных групп. Что же касается концепции soft power, то о ее практической значимости для правительства США свидетельствует, в частности, такой факт. Презентация книги Дж. Ная Soft power, переведенной на русский язык ("Гибкая власть. Как добиться успеха в мировой политике"), проводилась в 2006 году под эгидой посольства США в Московском центре Карнеги.

Теперь собственно о концепте "мягкой силы" (МС). Главный смысл soft power заключается в формировании привлекательной власти, т.е. в способности влиять на поведение людей, опосредованно заставляя их делать то, что в ином случае они никогда не сделали бы. Такой власть становится, основываясь не только на убеждении, уговаривании или способности подвигнуть людей сделать что-либо при помощи аргументов, но и на "активах", которые продуцируют ее привлекательность. Достичь этого, по мнению Ная, возможно, используя "власть информации и образов", власть смыслов. Иными словами, ядро "мягкой силы" - нематериальность, информативность и подвижность.

Чья "мягкая сила", того и область

В свою очередь, создание "привлекательности" невозможно без лингвистического конструирования, без интерпретации реальности, без акцентирования внимания на взаимно противоположных оценочных суждениях (типа Бог-дьявол, добро-зло, свобода-рабство, демократия-диктатура и пр.). Причем именно проводники "мягкой силы" определяют, что есть "хорошо" или "справедливо", какая страна становится изгоем или образцом демократической трансформации, подвигая тем самым остальных участников политического процесса соглашаться с этой интерпретацией в обмен на поддержку со стороны субъекта soft power.

"Оседлать законы истории" (И.В. Сталин), как убедительно доказала практика, лишь силовыми методами невозможно. Поэтому в современных условиях столь важной оказывается "мягкая сила", проявляющаяся как особый тип влияния, особый вид власти, непосредственно связанный с информационной революцией, с самим объемом информации и его ростом по экспоненте, а также со скоростью и широтой распространения этой информации благодаря новейшим коммуникативным технологиям. Информационная революция позволяет перекодировать сознание, начиная с изменения исторической памяти и заканчивая миром символов-смыслов. Причем именно смысло-символический мир является наиболее значимым, так как на него в значительной степени ориентируется социальная память общества, позволяющая противостоять как разрушению извне, так и самоуничтожению.

Человек всегда жил в трех измерениях - в мире реальном, мире информационном и мире символическом. Однако именно в современном мире новые технологии и средства коммуникации оказывают столь мощное воздействие на сознание, что реальные действия и события только тогда становятся значимыми, когда они представлены в СМИ, то есть становятся функцией виртуальности. События как бы и нет в реальной жизни, если о нем не написано в газете или оно не отражено в Сети. Это одна сторона дела. Важно еще и то, что современные технологии позволяют легко и быстро манипулировать сознанием больших масс людей, формировать нужные манипулятору образы и символы.

Именно на это и опирается "мягкая сила" Запада, работая с сознанием человека, а точнее, масс посредством информации, знаний и культуры. Мягкосиловое воздействие на большие массы людей может быть осуществлено в довольно короткий период - он, как правило, не превышает нескольких месяцев. В этом случае наиболее эффективными инструментами soft power являются СМИ, традиционные и новые социальные медиа.

В долгосрочной перспективе МС в меньшей степени зависит от риторики, но больше связана с практической деятельностью. В этом случае эффективными инструментами "мягкой силы" являются: предоставление услуг высшего образования, а также развитие наук, в том числе общественных, основная задача которых заключается в производстве смыслов - теорий и концепций, легитимизирующих позицию и взгляды государства, проводящего политику МС. Совокупность этих стратегий позволяет воздействовать на систему социокультурных фильтров или "матрицу убеждений" конкретного индивида, общества, по отношению к которому применяется данный тип воздействия, заставляя его в конечном итоге изменить свое поведение.

Конкретно это проявляется в следующем. Как пишет Дж. Най, "идеалы и ценности, "экспортируемые" Америкой в умы более полумиллиона иностранных студентов, которые каждый год обучаются в американских университетах, а затем возвращаются в свои родные страны, или в сознание азиатских предпринимателей, которые возвращаются домой после стажировки или работы в Силиконовой долине, направлены на то, чтобы "добраться" до властных элит". В долгосрочной стратегии МС посредством только образования "позволяет сформировать определенное мировоззрение у иностранных гостей, отражающее ценностные ориентации самого принимающего государства и позволяющее рассчитывать на благоприятное отношение к стране пребывания с их стороны в будущем".

Формирование "определенного мировоззрения" происходит следующим образом. Во-первых, пребывание участников образовательных программ в стране подразумевает ознакомление с ее политической и экономической моделью, приобщение к ее культуре и ценностям. По возвращении домой студенты или стажеры не просто используют этот опыт. В случае подготовки или принятия тех или иных решений они руководствуются полученными ценностными ориентирами.

Во-вторых, конкурсный отбор получателей грантов и стипендий подразумевает выделение наиболее перспективных представителей в тех или иных областях деятельности или научного знания. После прохождения обучения с выпускниками сохраняются тесные связи в рамках сетевых сообществ, различных исследовательских центров, таким образом государство - проводник МС оставляет за собой возможность влиять на зарубежные элиты или использовать их интеллектуальный ресурс в собственных интересах. Хорошо известно, как такой подход широко используется США, Великобританией, Китаем. Широко эта практика применялась и в СССР.

Современная Россия практически добровольно сложила с себя обязанности подготовки, выращивания лояльных ей элит. В то время как, по данным лишь за 2011 год, в США училось свыше 700 тыс. иностранных студентов, в Великобритании - свыше 300 тыс., в Австралии - около 150 тыс. К 2020 году согласно прогнозу Британского совета, Ассоциации университетов Великобритании и компании IDP (Австралия) обучаться в высших учебных заведениях западных стран будут около 6 млн человек(!). И это только студенты, не говоря уже о конкретных и специфических программах подготовки гражданских активистов, блогеров и т.п.

Ресурсная база МС, конечно же, не ограничивается обучающими программами. Soft power использует весь спектр культурных, информационных, разведывательных, сетевых, психологических и иных технологий. Все это в комплексе позволяет согласиться с мнением немецкого издателя Й. Йоффе относительно "мягкой силы" Америки, которая "даже более значима, чем ее экономическая или военная мощь. Американская культура, будь она низкого или высокого уровня, проникает повсюду с интенсивностью, которая наблюдалась только во времена Римской империи, но с новой характерной особенностью. Воздействие Рима или Советского Союза в области культуры как бы останавливалось на уровне их военных границ, американская же "мягкая сила" правит империей, где никогда не заходит солнце".

С этим не поспоришь, но все же главным инструментом soft power, используемым при манипуляциях с исторической памятью, причем не требующим непосредственного присутствия в стране - инициаторе давления, являются как традиционные, так и новые - сетевые - средства массовой информации. Именно СМИ являются трансляторами нового видения мира не только в публицистической или научно-популярной форме, но и через художественные произведения, соответствующим образом трактующие определенные исторические факты. В свое время Наполеон Бонапарт заметил: "Я боюсь больше трех газет, чем ста тысяч штыков". Сегодня влияние СМИ увеличилось на порядки.

Присутствуя ежедневно, а порой и ежечасно, в жизни каждого человека СМИ фактически управляют мнениями и оценками, интегрируют индивидуальные человеческие умы в "массовый разум" (другой вопрос - насколько он действительно разумен). В результате у людей продуцируются одни и те же мысли, порождаются одни и те же образы, отвечающие целям и задачам персон, контролирующих мировые средства коммуникации. Железную хватку информационных ресурсов МС прекрасно выразил российский психолог, член-корреспондент РАН, трагически погибший в 2002 году А.В. Брушлинский: "Когда это на самом деле происходит, то можно наблюдать волнующее незабываемое зрелище, как множество анонимных индивидов, никогда друг друга не видевших, не соприкасавшихся между собой, охватываются одной и той же эмоцией, реагируют как один на музыку или лозунг, стихийно слитые в единое коллективное существо".

Без преувеличения в ХХI веке важнейшим инструментом "мягкой силы", придавшим ей динамизм и мобильность, стали современные средства массовых коммуникаций, сокращающие некогда непреодолимые расстояния между материками. Теперь не только возможно формировать мировоззрение социума конкретной страны, организация и проведение государственного переворота не требует непосредственного присутствия интересантов: свергать режимы можно дистанционно, посредством передачи информации через различные сети.

Нельзя не согласиться с мнением отечественных исследователей Г.Ю. Филимонова и С.А. Цатуряна в том, что современный мир, "соединенный интернетом, телевидением, радио и газетами, все более напоминает паутину, объединяющую человечество в единое информационное пространство, предоставляя тем самым любому государству статус стороннего наблюдателя, способного восстановить статус-кво только путем насилия. Формируя посредством этих каналов либерально-демократическую культурную среду, социальные сети и СМИ (прежде всего американские) открывают путь к смене неугодных режимов в невиданных ранее масштабах... Возросшая роль информации в жизни современного человека, разгоняющей маховик исторического процесса, форсирует создание глобального сетевого общества, оторванного от традиций и национальных культур".

Иными словами, "мягкая сила" в ХХI веке становится одним из главных способов борьбы за влияние, за территории и ресурсы. Мир словно возвращается в позднее Средневековье. Если после Аугсбургского мира 1555 года в Европе был установлен принцип cuius region, eius religio (дословно: "чья область, того и вера"), то современность устанавливает иной принцип - "чья "мягкая сила", того и область".

Сетевые технологии как ресурс МС

Развитие и значение мягкосиловых технологий во многом обусловлено научно-техническим прогрессом, благодаря которому современный человек погружается в киберпространство. В его границах разумная деятельность индивида становится определяющим фактором развития. Дигитализация (перевод информации в цифровую форму) всех сторон жизни и стремительное развитие сетевых электронных технологий способствуют созданию новой информационной парадигмы. При этом существенным оказывается следующее противоречие - информационные технологии развиваются значительно быстрее, чем происходит адаптация людей к ним, что обусловлено их физиологическими и психологическими особенностями. В результате осознание истинной роли новых технологий в формировании информационного, а значит, социального и политического пространств, приходит к людям с опозданием, и homo digitalis оказывается беззащитным перед хозяевами информационных технологий.

Стратегически же мыслящие политики должны понимать истинную природу и направленность той или иной технологической новинки. Именно поэтому необходимо знать, что сетевые технологии, будучи одним из важнейший ресурсов "мягкой силы", стали самым значимым в ХХI веке инструментом борьбы за власть и влияние. Оценка роли и значения соцсетей в формировании настроения масс, в их экзальтации и организации позволяет утверждать, что, во-первых, социальные сети - это когнитивная технология; во-вторых - организационное оружие, а в-третьих - бизнес-продукт. Одним из первых в России на это обратил внимание И.Ю. Сундиев. Оставив в стороне вопросы бизнеса, обратим более пристальное внимание на первые две характеристики.

Под когнитивными или познавательными принято понимать информационные технологии, описывающие основные мыслительные процессы человека. Они являются одним из наиболее "интеллектуальных" разделов теории искусственного интеллекта. В отличие от фундаментального принципа западного рационализма, сформулированного Декартом в "Рассуждении о методе" (1637 год), - "мыслю, следовательно, существую" (cogito ergo sum) - сегодня к понятию когнитивного относятся не только процессы мышления, но и любые формы взаимодействия человека и среды, основанные на построении образа ситуации. В современном мире известное утверждение "Кто владеет информацией - тот правит миром" уступило место принципу когнитологии: "Кто умеет систематизировать информацию и из нее получать знания, тот правит миром".

Истоки когнитивных знаний, согласно которым мозг рассматривается как устройство обработки информации, были заложены еще во второй половине ХIХ века в работах У. Джеймса и Г.Л.Ф. фон Гельмгольца. Однако лишь в 1960-е годы на факультете прикладной психологии Кембриджского университета, возглавляемого Ф. Бартлеттом, удалось организовать проведение широкого спектра работ в области когнитивного моделирования. Хотя еще в 1943 году ученик и последователь Бартлетта К. Крэг в своей книге The Nature of Explanation ("Природа объяснения") привел весомые доводы в пользу научного изучения таких "мыслительных" процессов, как убеждение и постановка цели. Уже тогда Крэг обозначил три этапа деятельности агента, основанной на знаниях. Во-первых, действующий стимул должен быть преобразован во внутреннее представление. Во-вторых, с этим представлением должны быть выполнены манипуляции с помощью познавательных процессов для выработки новых внутренних представлений. В-третьих, они должны быть, в свою очередь, снова преобразованы в действия.

Современные когнитивные технологии как усовершенствованные крэговские установки - это способы трансформации свойств и качеств человека, его поведения за счет либо модификации психофизиологических параметров организма, либо включения индивида в гибридные (человеко-машинные) системы. Отдельное направление представляют когнитивные технологии, меняющие социальное поведение. Надо сказать, что информационные и когнитивные технологии изначально развивались, взаимно дополняя друг друга, создавая задел для нового технологического уклада, в котором объектом и субъектом преобразования становится человек. Бурное развитие биотехнологий в конце ХХ века, появление нанотехнологий привело к рождению NBIC-конвергенции (по первым буквам: N - нано, B - био, I - инфо, C - когно). Как отмечает И.Ю. Сундиев, к настоящему моменту NBIC-конвергенция уже затронула все области человеческой жизнедеятельности, прямо или косвенно определяя характер, способы и динамику социальных взаимодействий. Благодаря облачным вычислениям, робототехнике, беспроводной связи 3G и 4G, Skype, Facebook, Google, LinkedIn, Twitter, iPad и дешевым смартфонам с поддержкой выхода в интернет социум стал не просто связанным, а гиперсвязанным и взаимозависимым, прозрачным в полном смысле этого слова. Особую роль NBICконвергенция сыграла в появлении новых форм и методов совершения преступлений, а также изменила взгляды на военную стратегию. Доминирующими стали "стратегия непрямых действий" и "стратегия безлидерного сопротивления", опирающиеся на сетевые структуры, создаваемые среди населения потенциального противника. Именно на этом

были основаны все, начиная с белградской ≪революции≫ 2000 года, политические перевороты ХХI века.

Существенным ≪достижением≫ когнитивных технологий является разработка смарт-форм пресоциализации - добровольноигрового неосознаваемого самим субъектом способа быстрой смены социальных ролей, статусов и позиций. Смарт-формы упакованы, завернуты в контркультурную оболочку безобидной игрыприкола и выступают как способы новой консолидации людей. Наиболее известны среди смартформ флэшмобы. Дословный перевод выражения fl ashmob на русский язык - ≪мгновенная толпа≫, хотя правильнее это понимать как ≪умная толпа≫, т.е. толпа, имеющая цель и четко следующая заранее подготовленному сценарию. Собственно, это уже и не толпа.

В 2002 году в книге ≪Умная толпа≫ (Smart Mobs) специалист по культурным, социальным и политическим импликациям в медиасферу современности Г. Рейнгольд не только подробно описал флэшмоб, придавая особое значение новому способу организации социальных связей, структур, но фактически предвосхитил и описал волну новых социальных революций. Он полагал, что флэш-акции (смартмобы) столь мобильны благодаря тому, что их участники используют современные средства коммуникации для самоорганизации. Считается, что идея организовать флэшмоб с использованием интернета как организационного ресурса пришла создателю первого сайта для форматирования подобных акций FlockSmart.com Р. Зазуэта после знакомства с творчеством Рейнгольда. Сегодня флэшмобы используются довольно широко и формируют совершенно особую реальность.

Дело в том, что флэшмобы являются механизмом формирования конкретного поведения в данный момент в данном пространстве. Управляемость ≪умной толпы≫ достигается за счет следующих базовых принципов организации. Во-первых, акция заранее готовится через официальные интернет-сайты, где моберы разрабатывают, предлагают и обсуждают сценарии для акций.

Во-вторых, акция начинается одновременно всеми участниками, но призвана выглядеть как спонтанная -участники должны делать вид, что не знают друг друга. Для этого согласовывается время или назначается специальный человек (маяк), который подает всем сигнал к началу акции. В-третьих, участники акции все делают с самым серьезным видом: флэшмоб должен вызывать недоумение, но не смех. В-четвертых, акции должны быть регулярными, иметь абсурдный характер и не поддаваться логическому объяснению.

При этом флэшмоб - совершенно добровольное занятие. Но самое главное, что все участники флэшмоба не знают и не должны знать истинной причины организации той или иной акции. Важнейший смысл смартмоба как ≪новой социальной революции≫ заключается в том, что подобные акции формируют модели необдуманного, навязанного ≪маяком≫, поведения больших масс людей. В момент флэшмобов происходит спектаклизация реальности, индивид утрачивает собственно индивидуальность, превращаясь в легко управляемый винтик социальной машины.

Роль соцсетей не ограничивается формированием смарттолпы. Существенное влияние они оказали на общественное сознание в период политических кризисов, в ряде случаев закончившихся сменой политических режимов. Так, везде, где происходили события ≪арабской весны≫, для привлечения союзников протестующие использовали новые интернет-приложения и мобильные телефоны, перебрасывая ресурсы из киберпространства в городское пространство и обратно. Для посетителей социальных сетей создавалось впечатление, что в протестные действия включились миллионы. Однако в действительности число реально протестующих и протестующих в Сети отличаются многократно. Достигается это с помощью специальных программ.

В частности, за год до ≪арабской весны≫, в 2010 году, правительство США заключило договор с компанией HB Gary Federal на разработку компьютерной программы, которая может создавать многочисленные фиктивные аккаунты в соцсетях для манипулирования и влияния на общественное мнение по спорным вопросам, продвигая нужную точку зрения. Она также может быть использована для наблюдения за общественным мнением, чтобы находить опасные точки зрения.

Еще раньше ВВС США заказали разработку Persona Management Software, которую можно использовать для создания и управления фиктивными аккаунтами на сайтах социальных сетей, чтобы искажать правду и

создавать впечатление, будто существует общепринятое мнение по спорным вопросам. В июне 2010 года программа была запущена.

Фактически сегодня активно внедряются новые технологии социальной инженерии, создающие неведомые ранее модели принятия решений, изменяющие когнитивный базис современного человека. А интернет, будучи планетарной информационной магистралью, превращает такие проекты, как WikiLeaks, Facebook и Twitter, в инструмент борьбы за влияние и конкретно смены политических режимов в странах-мишенях. При помощи интернет-технологий происходит, словами А. Грамши, "молекулярная агрессия в культурное ядро" конкретного режима, разрушается основа национального согласия, накаляется до предела ситуация внутри страны и в ее окружении. И все это укладывается в концепцию "мягкой силы".

Конечно, социальные сети сами по себе не продуцируют "вирус революции", но являются прекрасным каналом его распространения. Возьмем, к примеру, Twitter. Это, собственно, не социальная сеть, скорее социальный медиасервис. Причина, по которой Twitter можно рассматривать как инструмент разогрева общественного мнения, сокрыта в его интерфейсе. Благодаря конструкции этого коммуникативного канала пользователь оказывается в потоке однотипных сообщений, в том числе "закольцованных", повторяющихся при помощи так называемых "ретвиттов" в режиме нон-стоп. Кроме того, Twitter формирует деградантный язык "словесных жестов".

На иных принципах работает Facebook, насчитывающий около одного миллиарда пользователей. Эта сеть стала самым значимым сетевым инструментом "мягкой силы" вообще и политических переворотов 2011–2012 годов. В результате у пользователей возникает ощущение значимости происходящих событий и мгновенной его включенности в этот процесс. Более того, создается впечатление, что от позиции, реакции конкретного субъекта зависит развитие ситуации. Условно, если именно я выйду на площадь или хотя бы виртуально присоединюсь к протесту, то ненавистный диктатор будет повержен.

Оценивая значение Facebook в "мягкой силе" Запада, важно помнить, что пользователи этого ресурса - самая активная часть населения любой страны, к тому же активно включенная в контекст информации определенной направленности (как правило, это критическая оценка существующего режима). Однако не во всех странах Facebook овладел массами. В России Facebook, достигший к концу 2012 года планки 7,5 млн участников, что составляет 5,36% населения, - не самая популярная сетевая площадка. Лидирующие позиции в РФ и ряде стран постсоветского пространства занимают сети "ВКонтакте" (более 190 млн) и "Одноклассники" (более 148 млн). Если же судить по счетчику на сайте, то активных пользователей (тех, кто ежедневно заходит в сеть) сервиса "ВКонтакте" насчитывается 41 млн.

Анализ работы социальных сетей позволяет выстроить их своеобразную иерархию как по степени воздействия, так и по технологической применимости. На вершине сетевой пирамиды может быть размещен интеллектуальный портал для самых продвинутых и креативных пользователей - LiveJournal (Живой Журнал). Это место "высокого" общения, самоутверждения, либо же так называемого троллинга - размещения материалов с целью вызвать конфликт, спровоцировать на какие-то оценки и даже поступки. По воздействию на общественное мнение ЖЖ технологически применим практически так же, как классические СМИ. Другое дело Facebook, который занимает срединное или центральное место в сетевой иерархии, охватывая многомиллионные аудитории. В России эту нишу занимает "ВКонтакте". Затем уже следует Twitter.

Социальные сети выполняют сегодня не столько роль площадки для общения, сколько детонатора информационного взрыва, способного распространять данные по всему миру за считанные секунды, ускоряя тем самым ход той или иной операции. Это вовсе не означает, что телевидение и радио теряют популярность. В современных условиях происходит симбиоз крупнейших телевизионных гигантов с такими сетями, как WikiLeaks, Facebook, Twitter, YouTube, усиливающий в конечном итоге эффект информационных операций, выводя на улицы сотни тысяч манифестантов.

Итак, сетевые структуры - важнейший инструмент "мягкой силы", созданный для решения как минимум трех задач, причем в глобальном масштабе. Первая - формирование новых смыслов, смыслов, задаваемых "оператором", "маяком". Если эту задачу удается решить, то никакое военное вмешательство не понадобится.

Вторая задача заключается в организации оперативного контроля над деятельностью групп и отдельных лиц. Третья задача - создание механизма формирования и манипуляции поведением в конкретных ситуациях, а также привлечение к решению задач людей, которые этих задач не понимают и не должны этого понимать.

Таким образом, набирая многомиллионные аудитории, социальные сети превратились в когнитивное, информационное и организационное оружие. Как в свое время заметил выдающийся советский ученый П. Капица, "средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения". Это в полной мере относится к соцсетям как средству реализации мягкой силовой стратегии.

Продолжение в следующем номере "Однако".

Справка

Джозеф Сэмюэль Най. Выпускник Принстонского университета, докторант и преподаватель Гарварда. Его докторская диссертация была выдвинута на соискание премии Сесила Родса, известного апологета мирового господства Британии и англо-американского истеблишмента в целом, создателя алмазной империи DeBeers и действующей до сих пор закрытой структуры под названием "Группа" (или "Мы"). Кстати, согласно завещанию Родса, после его смерти в 1902 году около 3 млн фунтов (по тем временам колоссальная сумма) было передано на учреждение студенческих стипендий и профессорских грантов. При этом в завещании было оговорено, что стипендии предназначены для уроженцев европейских стран, США и британских колоний "с лидерскими наклонностями" в рамках программы воспитания президентов, премьер-министров и иных высокопоставленных деятелей, которым "предстоит управлять нациями и миром".

Елена Пономарева, доктор политических наук, профессор МГИМО

Категория: Заметки | Просмотров: 646 | Добавил: БОРЕЦ | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Вход на сайт
Поиск
Календарь
«  Апрель 2013  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
1234567
891011121314
15161718192021
22232425262728
2930
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz